К основному контенту

В главном - единство.

За годы служения в Церкви мне слишком часто приходилось отвечать на вопрос: в чем различие между православными и католиками. Я отвечал на него серьезно и обстоятельно: у них папа – главный над епископами, а у нас каждый епископ – церковь, а патриарх равный со всеми; у них учат что Дух исходит и от Сына, а у нас учат, что, хотя в Евангелии так и написано, но Евангелие еще нужно правильно, «по-православному», понять, а потом цитировать; у них служат на непонятном языке, а у нас на родном, церковно-славянском; у них в литургии пресный хлеб, как у Христа с апостолами на Тайной Вечере, а у нас квасной, потому что при готовке тесто поднимается, как будто живое и нам это нравится.
Я аккуратно перечислял все эти различия, пока не познакомился с самими католиками. И тут все перевернулось. Оказалось, что своеобразие разных традиций, какими бы древними и почитаемыми они не были, не способно затмить единства веры. А то, что мы одной веры – несомненно.

Мы, всем приходом, посетили Санктуарий Бога Отца Милосердного, участвовали в вечерней мессе. Священники, увидев гостей, упоминали нас в молитвах и мы молились вместе сними. Для некоторых наших прихожан было настоящим откровением узнать, насколько благоговейна и, в то же время, проста и понятна католическая литургия. После службы с нами встретился  епископ Ян. Он много рассказывал о том, как понимает единство христиан, христианскую жизнь, много шутил. Мы чувствовали себя как дома и, когда наконец вышли со двора собора, оказалось, что все, не сговариваясь, собираются опять прийти сюда уже в эту субботу вечером, на первую пасхальную службу.

Комментарии

Популярные сообщения из этого блога

Три дня «без благодати»

Третий день хожу «без благодати». Написал и задумался: а от какого момента считать? Когда ключи и документы от храма забрали или когда архиерей пошел в алтарь и поспешно выдернул антиминс, не особо заботясь аккуратненько положить илитон с Евангелием на место - они же теперь безблагодатные. Придет благодатный священник, благодатно расправит. Может, с того момента как благочинный, дождавшись снаружи, когда люди соберут свои вещи, сделав последнюю неудачную попытку оставить меня одного без людей, выпроводил нас и запечатал церковную дверь? Нет, наверное, через день, когда был издан указ о безблагодатности. И опять вопрос: ушла ли благодать в тот момент, когда, наконец, была найдена официальная причина запрещения в служении или, может, когда был составлен текст и услужливый секретарь с нескрываемой улыбкой поспешно пошуршал рясой в сторону машинистки? Нет, конечно, нет. Благодать послушно отошла тогда, когда указ был готов и неумолимая печать обрушилась на него, прекращая все сомне

Православное богослужение. Поиск смысла.

Эти заметки священника практика не следует воспринимать, как призыв к немедленной литургической реформе или изложение ее плана. Это скорее попытка свести воедино все «болевые точки» современного православного богослужения, чтобы увидеть, насколько оно нуждается во внимательноми любовном переосмыслении, так как в неизменном виде стало совершенно непонятным для нашего современника, человека секулярной эпохи. В. Алымов в своих лекциях по исторической литургике так пишет о богослужении: «… если в Католицизме это — уютный садик, а в Протестантизме — хорошо подстриженный газон, то в Православии — это лес . Здесь есть огромные деревья, уходящие корнями в Ветхий Завет. И есть вечно — цветущая поросль первохристианства. И есть заросли времен средневековья. И совсем молодые побеги нового времени. Но всё это живет и развивается, как единый организм» [7]. Симпатии автора понятны, он историк и ценит в православном богослужении обилие данных для своей науки, но если посмотреть на богослужение

Собрание общины

В четверг 15 марта провели первое собрание общины св. мчц. Веры, Надежды, Любови и матери их Софии после случившегося. Приехало 17 человек. Собрались в кафе. Помещение небольшое, столики маленькие. Официантки сдвинули почти все столы в один ряд, мы расставили стулья и сели. Матушка вошла чуть позже, говорит что вид был, как на Тайной вечере Леонардо. Молодежь не выглядела растерянной или сомневающейся, скорее удивленной. А вот прихожанки постарше приехали явно не в своей тарелке. Что-то в их лицах выдавало глубокую растерянность и даже испуг. Прямо круги под глазами, как будто человек плакал и только что успокоился. Никогда не видел их такими, хотя времена у нас на приходе бывали разные. «Много вопросов, многое не можем понять», говорили они. «Нам непонятно, какой теперь статус у вас, непонятно, как теперь служить, как причащаться, ведь вы же не можете служить, а можете ли вы соборовать?» Растерянные вопросы все сыпались и сыпались. Можно было догадаться, что общение с той частью